И в горе и в радости - Страница 17

Линда лежала, расширившимися от сладкого страха глазами наблюдая, как Роджер перебирается на ее сиденье и устраивается между ее ногами. Он не стал раздеваться совсем, но защитил их обоих — несомненно, тем самым, что раньше спрятал в карман.

Некоторое время он снова ласкал ее, до тех пор, пока она снова не изогнулась на сиденье в нестерпимом желании. Лишь ремень безопасности удерживал ее от инстинктивного сопротивления этим мучительно-желанным прикосновениям. Но когда он остановился, чтобы поменять позу, она мечтала лишь о том, чтобы принять его в себя.

В тот момент, когда он начал проникать в ее девственную плоть, она в ужасе напряглась. Его резкий вдох напугал ее, а его вторая попытка проникнуть в нее заставила мышцы сжаться еще сильнее.

— Господи, Линда, — выдавил он. — Расслабься.

— Я… я не могу, — выдохнула она. — Извини, но я просто не могу… Я не знаю, как…

— Что значит «не знаю, как»? — спросил он, резко вскинув голову.

От унижения и разочарования Линде хотелось умереть. Сейчас она ненавидела себя за свою неопытность. Она застонала от глубочайшего огорчения и закрыла лицо руками.

Роджер чертыхнулся, и Линда сжалась в комок как от удара. Ясно, что он решил не продолжать. Ясно, что нервные девственницы были не в его вкусе.

— Боже мой, Линда, — наконец вымолвил он, отстегнув удерживающий ее ремень, взяв ее за руки и рывком подняв с сиденья. Ее босые ступни соскользнули на пол, а голыми ногами она практически обнимала Роджера, теснившегося между приборным щитком и сиденьем. Лица их были всего в нескольких дюймах друг от друга.

— Почему ты не сказала, что ты девственница? — строго спросил он. — Почему ты позволила мне считать, что ты из тех веселых девиц, готовых заняться любовью с первым встречным в любом месте и в любое время? — Линда съежилась под гневным взглядом Роджера. Таким злым она его никогда не видела. — Черт возьми, ты думаешь, я бы так с тобой обращался, если бы знал?! — Роджер почти кричал.

— Обращался со мной к-как?.. — заикаясь, проговорила она, ошеломленная его вспышкой.

Он уставился на нее, потом покачал головой.

— Не пойму, то ли ты сама невинность, то ли расчетливее и коварнее всех тех женщин, каких я только знал. Кто ты на самом деле? Профессиональная соблазнительница? Тебе нравится зазывно наряжаться и смотреть, сколько парней потеряют из-за тебя голову? Может, ты просто спасовала перед мужиком, который не выносит соблазнительниц? — презрительно произнес он.

— Нет! — яростно возразила она. — И все же, да… в каком-то смысле.

— Так что? Да или нет?

— Нет, я не соблазнительница, — запротестовала она. — Но я действительно сегодня вечером хотела выглядеть соблазнительно, поскольку ты нравишься мне. Всегда нравился.

— Не смейся надо мной! Обольстительное платье предназначалось явно не для меня, верно? Ты даже не предполагала, что я окажусь здесь. Так что у тебя было на уме, чего ты хотела добиться?

Линда молчала.

— Или ты скажешь сама, или я спрошу Дэна, — пригрозил он.

— Дэн ничего не знает.

— Чего не знает? Что ты еще девственница? Так скажи мне правду, Линда, чего ты добивалась?

— Я… я решила сегодня, что по горло сыта своей неопытностью, — призналась Линда, краснея и запинаясь. — Я подумала… что пора, наконец, расстаться со своей девственностью. Я знала, что на дне рождения Дэна будет полно парней, вот и нарядилась и… ну, я только… только…

Она пожала плечами, надеясь, что сказала достаточно, чтобы удовлетворить его любопытство.

— Что «только»?

Его настойчивость стала раздражать ее. Ведь в действительности ему нет до нее никакого дела. Ведь это она любит его, а не он ее.

— Прекрати свой допрос, Роджер! Ситуация совершенно ясна. Ты подвернулся как раз в тот момент, когда я решила, что готова к любви. И я решила отдаться тебе, раз уж ты был моей первой любовью. Увидев тебя, я уже не могла думать ни о каком другом из мужчин, присутствующих на вечеринке. Да я толком и не видела ни одного из них. Между прочим, Роджер, одна из причин, почему я до сих пор нелепая девственница — это ты!

Она зло смотрела на него, но он молчал. Рассерженное выражение его лица постепенно сменилось нежностью.

— Не думаю, что так уж нелепо в твоем возрасте оставаться девственницей, — мягко заметил он. — Но раз уж я отвратил тебя от всех мужчин, тогда лучшее, что я могу сделать, — искупить свою вину.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, милая Линда, — сказал он, подарив ей легкий поцелуй; — что ты абсолютно права. В самом деле, пора становиться взрослой, И, думаю, первый твой опыт должен стать совершенно особым переживанием. Ты должна познать его с тем, кого действительно любишь, а не с первым попавшимся парнем. Зачем тебе роман на одну ночь? Именно поэтому я готов стать твоим первым мужчиной.

— Но я думала… я имела в виду…

— Не думай, Линда, — отрезал он с непривычно нежной твердостью. — Просто делай так, как я говорю, и все будет в порядке. Прежде всего, этот автомобиль — совершенно неподходящее место для столь важного события в твоей жизни. Мы попридержим твою фантастическую страсть еще на двадцать четыре часа, — прошептал он, проводя кончиком пальца вокруг ее рта, до тех пор, пока губы не приоткрылись, и дрожь желания не охватила все тело. — Не волнуйся, все будет хорошо, Линда, — пообещал он, отводя палец и снова целуя ее.

— Но я думала, завтра ты возвращаешься в Брисбен, — робко возразила девушка. В голове у нее все окончательно перепуталось.