И в горе и в радости - Страница 12

Но все переменилось прежде, чем Линда успела подумать, какой дурой была, воображая все эти годы, что любила его. Пальцы, сжимавшие ее подбородок, внезапно скользнули по ее шее. Другой рукой Роджер нежно взъерошил ее волосы на затылке. И его губы уже не сдавливали ее рот, словно тиски.

И тогда, когда она облегченно вздохнула и почти расслабилась, его язык медленно двинулся в глубину ее рта.

Он проникал глубоко, затем отступал, снова возвращался, соединяясь с ее собственным языком в эротическом танце, который длился, целую вечность.

Линду захлестнула волна наслаждения, затмевающего все, что она испытывала прежде. Оно проникало в самые глубины ее существа, в каждую клеточку тела, в каждый нерв. Она всегда мечтала об этом — оказаться в объятиях Роджера, губы к губам, тело к телу. Линду кольнула мысль, что, лишь по-настоящему отдавшись Роджеру, она поймет, что такое любовь.

Она стремилась к этому в молчаливом желании, сама того не осознавая, запуская руки и его шелковистые волосы, чтобы удержать его губы на своих губах, чтобы прижаться к любимому мужчине еще крепче. Она услышала его стон вожделенного желания, чувствуя, как оно Вливается с ее собственной всевозрастающей страстью.

— Тетя Линда…

Детский голосок прорвался сквозь туман ее сознания. Она отпрянула от Роджера. Волшебство уступило место будничной реальности, поскольку Линда поняла, что мгновением раньше была близка к тому, чтобы позволить Роджеру делать с ней все, что он захочет.

— Я ходу пи-и-ить… — ныл трехлетний Клиффорд, пока его тетушка смотрела на него из-за плеча Роджера.

Тяжело дыша, она вывернулась из, словно окаменевших рук Роджера и повернулась к племяннику, стоящему у распахнутой двери, — еще одного свидетельства ее унижения. Боже мой, подумала она, ведь любой мог идти мимо и увидеть нас. А если бы это был Дэн?

Смутившись, она взяла Клиффорда на руки и быстро понесла вниз, в детскую.

— Мама и папа рассердятся, если узнают, что ты вылез из постели, молодой человек, — строго сказала она. — Я им не скажу, если ты пообещаешь быстренько напиться и лечь спать.

— А что это за дядя тебя целовал, тетя Линда? — спросил Клиффорд с невинным детским любопытством.

— Он друг твоего отца и мой тоже, — сказала она, надеясь, что этого достаточно. Клиффорд был как раз в том возрасте, когда дети спрашивают обо всем.

— А зачем он целовал тебя? Ты собираешься за него замуж, тетя Линда?

Линда похолодела.

— Нет, Клиффорд, я не собираюсь за него замуж. Мы с ним долго не виделись. Люди целуются, когда они долго не видели друг друга.

— Да, но…

— Сколько тебе воды налить? — перебила она малыша, надеясь отвлечь его внимание. — Полный стакан или половину?..

Линде удалось уложить Клиффа в постель без новых затруднительных вопросов. Оставалось надеяться, что утром малыш не обнародует новость о том, как тетя Линда целовалась с кем-то из папиных друзей в комнате для гостей.

Укрыв мальчика одеялом и чмокнув в лоб, она готова была ускользнуть, как вдруг Клифф заявил, что вряд ли заснет, если ему не почитают.

Вздохнув, Линда отдала должное «Билли проказнику». История оказалась довольно длинной. Когда она закончилась, Клифф уже посапывал. Линда смотрела на спящего ребенка, его оливковую кожу и черные кудряшки, и непрошеная мысль пришла на ум. Сын Роджера, наверное, был бы столь же светленьким, как Клиффорд был темненьким. Во сне он казался бы золотым ангелочком.

Ее сердце сжалось, и, закрыв глаза, она наклонилась и поцеловала Клиффорда в лоб, все еще воображая себе златокудрого ангела.

— Люблю тебя, — нежно прошептала она.

С печальным вздохом Линда открыла глаза, отложила книгу и встала. Осторожно погасив ночник, она повернулась, чтобы на цыпочках выйти из комнаты, и столкнулась с Роджером, стоявшим возле двери. Было совершенно очевидно, что он все видел. Эта мысль встревожила и рассердила Линду. Когда же она, наконец, избавится от этих глупых пустых мечтаний?

Она не слишком вежливо вытолкнула Роджера за дверь и быстро захлопнула ее, прежде чем тот успел что-нибудь сказать и разбудить Клиффорда.

— Ну и сорванец, — улыбнулся Роджер. — Только у Дэна может быть такой.

Линда наблюдала за ним со смешанным чувством удивления и раздражения.

— Завидуешь, Роджер?

— Конечно.

— В таком случае, почему у тебя нет детей? — поддела она его. — Или ты слишком много времени уделяешь светским утехам, и некогда было заняться этим вопросом?

— Если ты сама собираешься отвечать на свои вопросы, Линда, зачем их задавать? Я тебя о том же могу спросить. Что же ты не воплотила свой материнский инстинкт в реальность? Что же не нашла какого-нибудь милого парня, не вышла за него и не завела пару очаровательных детишек?

Господи, надо же быть таким толстокожим, чтобы спрашивать ее об этом! Он, похоже, непробиваем.

— Конечно, у меня будут дети, — сказала она, скрыв свою боль под холодной улыбкой. — Рано или поздно. Но сейчас я слишком, поглощена работой.

— Ах, да… работа. Дэн говорит, ты наставляешь девочек на путь истины и благочестия.

— Чтобы кто-нибудь вроде тебя не посмеялся над ними, — резко парировала она. — Люди без моральных устоев всегда издеваются над теми, у кого они есть.

Он удивленно посмотрел на собеседницу.

— Следи за собой, Линда. Знаешь, тот, кто живет в стеклянном доме, не должен бросаться камнями.

— Это ты к чему?

— К тому, что десять минут назад ты готова была отбросить все моральные устои. Ты потрясла меня, когда я обнаружил, что ты стала одной из тех женщин, которые готовы раздвинуть ноги после первого же поцелуя.